Иран готовится выйти из изоляции -1

Готовящаяся между Ираном и Западом сделка, ставшая возможной после упорных переговоров в Лозанне между шестеркой международных посредников и командой президента Рухани, вновь приковала внимание международного сообщества к этой стране. После вероятного выхода Ирана из международной изоляции геополитическая расстановка в регионе претерпит значительные изменения. Причем не только на Ближнем Востоке, где Тегеран уже достиг впечатляющих успехов: после демонтажа ненавистного иранцам саддамовского режима у власти в Ираке находится близкое к Ирану шиитское правительство; союзный режим Башара Асада так и не свергнут (более того, множатся признаки готовности Запада вновь начать диалог с сирийским правительством, пока блокируемые Турцией), а повстанческое движение хуситов в Йемене перехватило военную инициативу и частично перенесло боевые действия на границу враждебной ИРИ Саудовской Аравии.

Но если действия Ирана в ближневосточном регионе подробно обсуждаются в мировых СМИ, то его интересы на Южном Кавказе освещены в куда меньшей степени. Между тем, этот регион исторически являлся ареной борьбы между Россией, Турцией и Ираном. После 70-летней паузы в этом противоборстве, пока Южный Кавказ входил в состав ядерной мировой державы СССР, о каких-либо попытках оспорить его геополитическую принадлежность, говорить не приходилось. Справедливости ради стоит отметить, что еще в 1981 году, задолго до распада СССР, председатель Исламского консультативного совета ИРИ (в будущем, президент) Хашеми-Рафсанджани заявил о признании Ираном самостоятельности Азербайджана. Но далеко идущих политический последствий это заявление не имело. Кардинально же ситуация изменилась с начала 1990-х, когда в результате развала СССР образовались три независимые республики – Армения, Грузия и Азербайджан.

За последние два столетия, а это совсем небольшой срок для истории Ирана, страна потеряла половину своей территории. Туркменчайский мирный договор 1828 года закрепил присоединение к России тех земель, на которых сейчас находятся Азербайджан, Армения и Грузия. С точки зрения Ирана, эта территория была вторым по значимости регионом страны, который даже отдавался в управление наследнику престола.

Конечно, это не означает, что Иран в буквальном смысле стремится вернуть себе земли, на которых сейчас существуют суверенные государства. Однако подобные тезисы озвучивались в иранском парламенте и даже одним из кандидатов на пост президента в ходе последней предвыборной гонки. В целом же южнокавказские республики считаются в стране "ближним зарубежьем" и сферой непосредственных национальных интересов. Руководители Ирана не сомневаются, что именно их стране принадлежит бесспорное право играть на Южном Кавказе доминирующую экономическую, политическую и дипломатическую роль. Для реализации этих целей иранское государство обладает широким инструментарием влияния на регион, включающим в себя экономические, политические, культурно-идеологические и военные компоненты.

Иран располагает богатыми нефтегазовыми ресурсами в Персидском заливе и более скромными в Каспийском море, но в обоих пространствах иранский режим демонстрирует серьезную геополитическую активность. Самые богатые нефтегазовые месторождения этой страны находятся в Персидском заливе. Этот фактор, вкупе с ограниченными инфраструктурными возможностями, сделал использование ресурсов в каспийском шельфе второстепенным вопросом. Несмотря на это, Иран проявляет серьезную обеспокоенность в связи с геоэкономическими, военно-геостратегическими интересами и интересами безопасности в Каспийском море и готов решительно защищать их. Он ясно продемонстрировал это в 2001 году, атаковав направлявшееся на спорное между Баку и Тегераном месторождение геологоразведочное судно глубоко закрепившейся в Азербайджане компании British Petroleum. Этот инцидент обернулся наиболее острым противостоянием между Азербайджаном и Ираном за всю историю их отношений, сопровождавшимся регулярными нарушениями воздушного пространства АР со стороны ВВС ИРИ. И лишь после показательной ответной военной акции ВВС Турции в Баку, а также визита Гейдара Алиева в Тегеран в 2002 году накал страстей спал.

Иранская геополитика в бассейне Каспия не ограничивается только совместным использованием энергетических ресурсов. Она служит также усилению геоэкономических, военно-геостратегических позиций в регионе. Разные позиции в урегулировании правового статуса Каспийского моря остаются одним из долговременных факторов нестабильности ирано-азербайджанских отношений. Спор идет о том, по какому принципу делить Каспийское море. Будучи внутренним водным бассейном, оно не подпадает под действие международных конвенций по морскому праву. Иран предлагает разделить Каспий на равные доли по 20% каждому из прикаспийских государств, а на определенных переговорных этапах занимал максималистскую позицию, требуя для себя 50% всей акватории. Туркменистан, Казахстан и Азербайджан выступают с позиции деления Каспия по принципу срединной линии, в результате чего иранская доля в Каспии может составлять от 11% до 13,8% (в зависимости от определения границы сектора Ирана). Из-за несогласованности статуса Каспия фактически законсервированы разведывательные работы на перспективных месторождениях Алов, Араз и Шарг.

Позиция Баку, Астаны и Ашхабада де-юре поддерживается и РФ, поскольку в 1998 году президенты Борис Ельцин и Нурсултан Назарбаев провели между собой морскую границу, исходя именно из этого принципа, и любое изменение российской позиции в этом вопросе будет автоматически означать пересмотр российско-казахской морской границы. Однако из-за отсутствия непосредственного пересечения интересов ИРИ и РФ при разделе Каспия, Москва занимает пассивную позицию в этом вопросе.

Как отмечает исследователь Гульден Жоламанова, политика Ирана в каспийском направлении до сих пор определялась следующими стратегическими интересами:

● Обеспечение безопасности своих северных границ через обеспечение и поддержание стабильности и безопасности в самих центральноазиатских государствах.
● Выстраивание взаимоотношений с государствами региона в рамках общей политики выхода из международной изоляции.
● Необходимость поддерживать хорошие взаимоотношения с Россией и Турцией. С последней состояние отношений находится в прямой зависимости от текущей степени разногласий по курдскому, сирийскому, а теперь еще и йеменскому вопросам, а также открывающихся новых возможностей энергетического сотрудничества в европейском направлении.

Продолжение следует

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram