Добыча американского сланца не вырастет

На прошлой неделе главный советник администрации Байдена по энергетическим вопросам Амос Хохштейн обвинил институциональных инвесторов в том, что американская нефтегазовая индустрия не развивается, назвав такое положение вещей возмутительным.  На самом деле, крупные инвесторы -  одна из причин, по которой американские нефтяные компании сместили приоритет с роста любой ценой на обеспечение доходности для акционеров, пишет Оil Price.

Подобный сдвиг наиболее очевиден в сланцевом производстве, которое обеспечило США роль мирового лидера на рынке углеводородов. Однако давление инвесторов с тем, чтобы компании увеличивали выплаты акционерам вместо того, чтобы вкладывать деньги в новое производство, только часть истории, которая подтверждается аналитическими отчетами, где утверждается, что бум сланцевой нефти в США завершился и вряд ли повторится. 

В последние два года сланцевая индустрия, как и в целом нефтегазовая отрасль, страдает от последствий пандемических ограничений и, подобно другим отраслям, вынуждена массово сокращать производство. Последствия локдаунов ощущаются до сих пор: не хватает рабочей силы и сырья. 

Казалось бы, с этими проблемами удалось справиться и производство восстанавливается с минимального уровня в 9,7 млн баррелей в день, зафиксированного в мае 2020 года. Тем не менее добыча не вышла на допандемические уровни, и вряд ли выйдет не только из-за длительных последствий пандемии, но также из-за естественного истощения ресурсов, государственной политики, и, конечно же, инвестиционного давления. 

В недавнем анализе состояния сланцевой индустрии США, проведенном инвесторами Герингом и Розенцвайгом все три фактора были указаны причиной трансформации индустрии с допандемического бума на сегодняшнюю во многом умеренность как с точки зрения производства, так и с точки зрения инвестиций в будущую добычу. 

Когда речь заходит об американском сланце, о естественном истощении ресурсов говорят мало. В большинстве отчетов о добыче отмечаются американские сланцевые богатства, особенно в Пермском бассейне, но мало кто сообщает о том, что ресурсы уже давно извлекаются и на некоторых участках бурение не настолько привлекательно, как раньше.  

Геринг и Розенцвайг отмечают, что у бурильщиков на Баккеновской формации и на Игл Форде закончились прибыльные участки, поэтому добыча на этих двух месторождениях, скорее всего, вскоре замедлится, а затем начнет падать. 

Инвестиционная компания, специализирующаяся на ресурсах, напоминает историю Oasis Petroleum, которая иллюстрирует текущую тенденцию: в 2017 году компания заявила, что ее месторождений на Баккеновской формации хватит на 20 лет. Но через несколько месяцев Oasis Petroleum ушла с Баккена в Пермский бассейн, где приобрела участки у Forge Energy. Через три года компания объявила себя банкротом. Еще через год, в 2021 году, она продала месторождения в Пермском бассейне и объединились с Whiting Petroleum в рамках сделки стоимостью $6 млрд. 

Кроме истощения природных ресурсов есть также фактор политической поддержки или, точнее, ее отсутствия. Администрация Байдена свою антинефтегазовую позицию сделала приоритетом энергетической политики, и никакие запоздалые усилия по побуждению бурильщиков добывать больше ни к чему не приведут, пока не изменится политическая конъюнктура. 

Амос Хохштейн не первый, и не последний, кто критикует бурильщиков за то, что они мало добывают, даже если и не напрямую, как то сделал американский дипломат. Но проблема не в них, а в администрации, членом которой является Хохштейн: она вознамерилась вытеснить американское нефтегазовое производство в рамках усилий по переходу к неуглеводородным энергоносителям. 

Геринг и Розенцвайг пишут, что ”каждое предложение администрации Байдена для борьбы с высокими ценами на энергию либо не в интересах индустрии, либо, в лучшем случае, нейтральное. Администрация ничем не демонстрирует энергетической сфере свою готовность отказаться от враждебности в пользу сотрудничества. 

И на самом деле, несмотря на все призывы, просьбы и прямые угрозы в духе ”бурите, иначе пожалеете”, администрация никогда не сигнализировала о том, что такое желанное увеличение производства что-то большее, чем просто временная мера для преодоления высоких цен. 

Такого отношения явно недостаточно для того, чтобы мотивировать большее финансирование производства, как со стороны управляющих компаниями, так и со стороны акционеров, многие из которых с Уолл-Стрит. По мнению Геринга и Розенцвайга, не помогает и тот факт, что большинство энергетических компаний сегодня торгуются почти по рекордно низким ценам, несмотря на подорожание акций, спровоцированное ростом международных цен на нефть. 

Когда стоимость компании низкая, нет никакого стимула для того, чтобы вкладывать деньги в новое производство, которые никак не отразится на состоянии компании, поскольку оценка акций постоянно низкая. Поэтому компании, в том числе и сланцевые,  стремятся вернуть доходы вкладчикам, чтобы увеличить стоимость акций за счет обратного выкупа. 

У бурильщиков очень мало мотивов, чтобы продолжать добывать сланцевую нефть. По сути, их практически нет, несмотря на то, что глобальные поставки остаются ограниченными и могут еще больше пострадать из-за последствий ценового ограничения в отношении российской нефти со стороны стран G7.