Турция–Израиль: кризис в отношениях достигает «точки невозврата»

Кризис в отношениях между Турцией и Израилем набирает обороты и, пожалуй, достиг небывалой степени остроты. Высылка израильских дипломатов из Анкары, отзыв турецкого посла из Тель-Авива, замораживание военных отношений, взаимные унизительные проверки туристов в аэропортах и угрозы введения дальнейших санкций – все эти признаки указывают на то, что уже можно говорить о «точке невозврата» в двусторонних отношениях.

Скандал на всемирном экономическом форуме в Давосе в 2009 году, когда турецкий премьер-министр назвал Шимона Переса «детоубийцей», и в еще большей степени кровавый инцидент с турецким судном «Мави Мармара» в мае 2010 года, в результате которого израильским спецназом были убиты девять турок, стали поворотными точками в турецко-израильских отношениях. Оценки трагических событий, произошедших на судне «Мави Мармара» у сторон диаметрально противоположные, но просочившийся в прессу отчет ООН занимает, скорее, израильскую позицию, признавая блокаду сектора Газа правомерной, что также обусловило введение со стороны Турции санкций по отношению к Израилю.

Но являются ли вышеперечисленные инциденты, испортившие в конец отношения между Турцией и Израилем, причиной или же следствием наблюдаемого нами конфликта?
В истории отношений между двумя государствами уже были свои взлеты и падения. Турция в 1949 году стала первой мусульманской страной, признавшей государство Израиль. В 1980 году, с захватом Израилем восточного Иерусалима, Турция прекратила официальные дипломатические отношения с Израилем, и нормализованы они были лишь в 1992 году.
Восстановление дипломатических отношений дало толчок дальнейшему укреплению связей между двумя странами, и они достигли уровня «стратегического партнерства», которое включало себя широкомасштабное сотрудничество в политической, экономической и военной сферах.
Могущественное израильское лобби в США помогало Турции противодействовать попыткам армянского лобби провести законопроект о признании «геноцида армян». Израиль, в свою очередь, дорожил своим партнерством с огромной мусульманской страной, являющейся, по совместительству, его единственной союзницей в регионе.
С приходом в Турции к власти АКП в лице правительства Эрдогана, внешняя политика Турции претерпела определенные изменения. Происходили эти изменения не сразу, и на первых порах отношения между управляемой исламистами Турцией и Израилем сохранялись на высоком уровне. Еще в 2008 году Турция была активным посредником в диалоге между Израилем и Сирией, хоть успехом это посредничество и не увенчалось, и было прекращено после начала израильтянами операции «Литой свинец» в секторе Газа.
Одним из символичных моментов стало назначение Ахмета Давутоглу на должность министра иностранных дел страны в 2009 году. Давутоглу, являясь одной из ключевых фигур в команде Эрдогана и его ближайшим внешнеполитическим советником, стал претворять в жизнь политику «стратегической глубины», как он сам ее обозначил. Она фактически означает более активную восточную политику, которую можно при желании назвать и «неоосманской» политикой по восстановлению и усилению своего влияния в бывших провинциях канувшей в лету Османской империи, хоть турецкое руководство и отнекивается от этого термина. Обострение отношений с Израилем укладывается в логику новой ближневосточной политики - более того, это обострение представляется неизбежным, если Турция хочет повысить свой авторитет в глазах мусульманских стран региона.

У правительства Эрдогана сейчас есть все необходимые ресурсы, чтобы активно проводить свою новую восточную политику: внутренняя оппозиция в лице военных и угроза путча устранены, правящая партия показала значительный успех на последних парламентских выборах, и даже волна «арабских революций» не смогла смешать турецкие карты: Эрдогану удалось вовремя перебить ставки, своевременно разорвав связи с бывшими диктаторами вроде Мубарака и Каддафи и сохранив таким образом свой благородный образ. Турецкий премьер-министр публично дистанцировался и от сирийского диктатора Башара Ассада, которого, впрочем, ранее не чурался называть своим братом. Показателем того, сумеет ли Эрдоган направить «постреволюционные» процессы в арабских странах в выгодное для себя русло, станет и успех его визита в Египет на следующей неделе. Аналитики не исключают, что из Египта Эрдоган может совершить короткий визит в сектор Газа.

Особо примечательно заявление Давутоглу о том, что «если Израиль будет настаивать на своей нынешней позиции, то «арабская весна» может создать для него сильную оппозицию». В турецкой дипломатии прослеживается отчетливое желание создать консолидированный фронт, построенный на антиизраильских настроениях в мусульманских странах, ведущую роль в котором взяла на себя именно Турция.

Однако было бы несправедливо утверждать, что одна лишь Турция виновата в эскалации конфликта с Израилем, инструментализируя его для достижения собственных амбициозных геополитических целей. Причина кроется во многом и в крайне жесткой политике Израиля в регионе, которому до сих пор многое сходило с рук. Турция в данный момент просто почувствовала себя достаточно сильной для того, чтобы не только заявлять о своем несогласии с действиями Израиля, но и предпринимать против этого реальные меры, заодно и продвигая собственные интересы.

Вероятно, кульминация этого противостояния наступит уже 20 сентября, когда в ООН состоится голосование по признанию Палестинского государства. Именно к этому событию Турция привязала и последний срок для Израиля, когда он должен прекратить блокаду сектора Газа, принести Турции официальные извинения за инцидент с «Мави Мармара» и согласиться на выплату компенсации семьям погибшим. После этого станет ясно, последует ли развязка конфликта или же мы станем свидетелями его дальнейшей эскалации.