Карабахское возрождение
Северный Кавказ
Мое здоровье
"Черкесский взгляд" на Кавказскую войну и её интерпретацию в российской историографии и общественном сознании раскрыл сегодня на международной конференции "Кавказская война XIX века: Realpolitik и "войны памяти"" завкафедрой истории Кабардино-балкарского университета Касболат Дзамихов. В первую очередь профессор подчеркнул, что любые попытки предложить "современную", "новую", "комплексную" трактовку Кавказской войны в отрыве от историографической традиции и достижений северокавказской историографии бесплодны.
"Изучение Кавказской войны в отечественной историографии развивалось при сильнейшем влиянии идеологической составляющей, что оказало определяющее воздействие на характер исследований, на выбор сюжетов, на трактовку источников, на построение концептуальных работ. Это в полной мере относится и к российской имперской традиции: не отрицая, что Кавказская война была вызвана продвижением России на юг, русские дореволюционные авторы целиком оправдывали решительную политику Петербурга на этом направлении исторической необходимостью, державными интересами и даже нравственными соображениями (цивилизаторская миссия, избавление христианских единоверцев от мусульманского ига и т.д.)", - отметил Дзамихов постоянство влияния идеологии на историю Кавказской войны.
"Одно из характерных проявлений такого подхода - отрицание горской культуры как таковой, муссирование "дикости" местных племён, уклонение от изучения войны как цивилизационного конфликта. Победа России в Кавказской войне преподносилась как однозначно благое дело: Россия получала очень важную в геостратегическом отношении территорию, а горцы – основы "гражданского быта" и возможность для приобщения к цивилизации и культуре. Вопрос о ближайших и отдалённых последствиях Кавказской войны в контексте внутреннего развития горских народов практически не ставился", - указал профессор на одну из историографических лакун, связанных с Кавказской войной.
Идеологизация лишь усилилась в революционный период российской истории. "Теперь движение горцев стало рассматриваться в русле общероссийского освободительного процесса, включавшего "антиколониальные силы". Критерий "прогрессивности" того или иного явления чаще всего сводился к способности расшатывать опоры русского царизма. Суждения и оценки теоретиков и вождей революционного социализма, полностью соответствовали европейскому общественному мнению, которое в своей значительной части традиционно резко критически относилось к внешней и внутренней политике Российской империи", - напомнил Дзамихов, приведя в пример отношение к Кавказской войне Карла Маркса и Фридриха Энгельса, для которых движение кавказских горцев было прогрессивной и освободительной борьбой против "жандарма Европы".
В советский период на понимание Кавказской войны воздействовали классово-партийные принципы. "В ранг "фундаментальных", "теоретических" положений были возведены идеологизированные высказывания Маркса и Энгельса, Ленина и Сталина. Во многом на них строился вывод об "антиколониальном" характере движения. Они же якобы позволяли обосновать тезис о складывании в ходе Кавказской войны классового союза между угнетёнными трудящимися Северного Кавказа и России против классового союза между местными и русскими эксплуататорами, опиравшимися на "реакционный" царизм. Отсюда вытекала идея о единстве, сплочённости и дружбе народов в борьбе с самодержавием", - рассказал историк, добавив, что до 1980-х изучение Кавказской войны находилось в состоянии глубокого кризиса.
В частности, по его словам, за 50 лет не появилось ни одной фактологической истории этой эпопеи, и поддерживался миф о том, что единственным вождём горцев был имам Шамиль, а основным фронтом – Восточный Кавказ. Выйти из тупика позволила резкая актуализация проблематики путей и форм вхождения народов Северного Кавказа в состав России на рубеже 1980-1990-х годов. "Общий сдвиг в историографической ситуации определялся соединением двух тенденций. Во-первых, переходом инициативы в определении общественной и научной актуальности тех или иных тем к местным интеллектуальным кругам, тесной увязкой постановки научных проблем с национальным вопросом, восстановлением исторической памяти, возрождением национально-культурных традиций. Во-вторых, установкой на замещение идеологемы "добровольного вхождения" народов Северного Кавказа в состав России идеологемой завоевания и колониального порабощения", - поведал о резких изменениях в историографии Кавказской войны в этот период Дзамихов.
Всё это многообразие концептуальных подходов и острая дискуссионность проблематики Кавказской войны, подытожил профессор, объясняется сложностью и многомерностью этого исторического феномена. "Его целостная интерпретация в какой-либо отдельной плоскости – истории международных отношений, геополитики, социальной истории народов Северного Кавказа, политической истории России и т.д. и т.п. – невозможна. Значение Кавказской войны для нас, для настоящего и будущего России и, особенно народов российского Кавказа, можно определить, только рассматривая её на фоне всего длительного исторического цикла российско-кавказских отношений от их истоков до сегодняшнего дня. В этом случае обнаруживается, что различные подходы к осмыслению Кавказской войны не столько опровергают, сколько дополняют друг друга", - обратил внимание на положительный эффект разностороннего освещения Кавказской войны в историографии завкафедрой истории КБГУ.
Дзен
Новости
Telegram
